Художник XX века
Про Ги де Монлора
Я хочу крикнуть: “Просто взгляни! Взгляни на эту тайну! Она колет глаза.”
Но никто не видит этого. Никто, кроме меня. Люди видят цвета, тени, свет, формы. Они видят (но что я знаю об этом?) холст и гвоздики, вбитые в подрамник. И я не могу понять, почему они не могут увидеть то, что прямо перед их глазами, как это было на войне: вопли, смерть, любовь, предательство, ложь и страх. И еще много того, что я не могу сказать, но я знаю, как сделать.
Да, я говорю: я знаю, как сделать это.
Выставки
| Date | Расположение и описание |
|---|---|
6/6/2024 |
Du débarquement de Normandie à l’expressionnisme abstrait |
Экспонировать картины Ги де Монлора: Связаться с нами.
Pegasus before landing
huile, 81cm × 65cmFontainebleau, 1956
Избранные произведения
Апельсины и бананы (Oranges et bananes)
54 cm × 65 cmПариж 1970
Железная дорога (Chemin de fer)
100 cm × 65 cmНицца 1950
Без названия (Sans titre)
65 cm × 100 cmФонтенбло 1954
Часовой механизм (Clockwork)
146 cm × 114 cmФонтенбло 1953
Виртуальная выставка
L'espoir a fui
Масло, холст, 92.5 см x 60 смПариж, март 1960 г.
- Поэзия
- 60-69
L'espoir a fui
Художник цитирует Верлена, который в своем «Коллоке сентиментальности» * вспоминает о своей былой любви.
На картине формы холодные и кровавые, они пронзают черное небо.
В саду, где стужей веет от земли,
Два привиденья только что прошли,
Глаза мертвы, давно уста увяли.
Расслышать можно шёпот их едва ли.
Двум призракам напомнил старый сад
О том, что было много лет назад.
— Ты помнишь наши прежние свиданья?
— Помилуйте, к чему воспоминанья?
— Тебе я снюсь? Трепещешь ты в ответ,
Когда моё раздастся имя? — Нет.
— Блаженство наше было столь безмерно.
Мы целовались… Помнишь? — Да, наверно.
— Надежда, как лазурь, была светла.
— Надежда в чёрном небе умерла.
В полях туманных призраки пропали.
Их слышал только мрак… И то едва ли.
(Поль Верлен. Сентиментальный разговор. Пер. В. Микушевича)
Последний пост в блоге
Automne 1939 avant le 6/6/44
Publié le 15/05/2024 par Michael — Guerre
\ Le 19 novembre 1939
Ma chère Maman,
C’est mon portrait que je vous envoie aujourd’hui. Je ne sais ce que vous en penserez : pour ma part, je n’en suis pas mécontent. Et puis, c’est toujours mieux que rien, puisque je n’ai pas de photographie à vous donner. Évidemment, vous n’êtes pas habituée à mes moustaches et à ma coupe de cheveux un peu étrange : enfin, vous me reconnaîtrez peut-être.
Je n’ai pas grand chose à vous raconter puisque, comme vous le voyez, je trouve le temps de dessiner. A part cela, dormir et manger sont mes principales occupations.
Voulez-vous m’envoyer, avec ce que je vous ai demandé avant-hier, deux paires de chaussettes de laine et un flacon de Boldine.
Je vous quitte à la hâte pour donner ma lettre au Vaguemestre, s’il n’est déjà parti.
Mille tendresses, ma chère Maman, je vous embrasse de tout cœur.
Guy
Cette lettre correspond au portrait de GdM présenté ici. Il écrit à sa mère pour lui dire qu’il n’a pas grand chose à lui dire puisqu’il n’y a pas grand chose à faire à part peut-être dessiner et sûrement dormir et manger. Juste lui demander deux paires de chaussettes de laine (novembre dans la Sarre) et un flacon de Boldine…
Inutile pour lui de s’étendre sur les deux derniers mois et demi qu’il vient de passer depuis la déclaration de guerre avec les allemands. En (première) ligne et au corps à corps (francs). Il ne sait pas encore qu’il en a encore pour 5 ans, il n’a que 21 ans. Vous souvenez-vous de vos plus belles années, entre 20 et 25 ans ?
Pendant toutes ces années, les seules moments sublimes pour lui ont été les périodes de combat et les rares moments non moins sublimes où il était avec
